Fieldwork Report – Transregional Academy “After Violence: The (Im-)Possibility of Understanding and Remembering” (in Russian)

By Siarhei Hruntou (National Academy of Sciences of Belarus)

Летняя академия «After Violence» в Днепре собрала специалистов из разных областей гуманитарного знания и находящихся на разных этапах академической карьеры. Во время чтения лекций и докладов и последующего их обсуждения они пытались понять различные аспекты последствий насилия и травмы для общества, обсуждали возможности их преодоления и формы мемориализации. Важной частью Академии было знакомство с городом Днепр при помощи лекций и экскурсий, которые помогали понять его сложное прошлое, отразившееся в необычном, похожем на мозаику городском пространстве.

Интересным дополнением программы Академии было проведение полевых исследований тремя группами на трёх выбранных площадках города. Таким образом участники получили возможность проверить на практике полученные знания о городе. Целью полевой практики было научится «читать» и понимать городское пространство, его значение в прошлом и настоящем, как через обычное наблюдение, так и при помощи интервью с местными жителями. Такой подход носил ещё и экспериментальный характер, поскольку большинство участников в группах впервые были в Днепре, а некоторые не знали ни русского, ни украинского языка. Тем не менее, такая дистанция даёт возможность обратить внимание на те культурные коды, которые могут быть невидимы, неразличимы для местных жителей в силу ежедневного столкновения с ними и из-за неизменной перспективы, с которой воспринимается пространство. Таким образом, предложенная программа исследования трёх точек города с одной стороны позволила нам лучше понять и узнать город, с другой – поразмышлять над нашими собственными исследовательскими методами и границами их возможностей при работе в малознакомой культурной среде.

• 

• 

• 

• 

• 

Группа B проводила полевые исследования на территории паркового пространства “Сквер Героев” и прилегающих территорий. Осмотр пространства, наблюдение за поведением людей и разговоры с ними позволили прийти к общему представлению об устройстве места, его значении. Особое внимание было уделено мемориальным пространствам.

Всё пространство можно условно разделить на две зоны – административно-мемориальную (северо-западную) и рекреационную (юго-восточную). Первая зона концентрируется вокруг больших зданий Облсовета и Обладминистрации. С правой стороны находится длинная стена из металлических конструкций, которая посвящена памяти “Небесной сотни” и других людей, погибших в ходе столкновений 2014 г. Мемориал выглядит полуофициальным по своему устройству: в нём сочетаются как распечатанные информационные щиты, так и отдельные фотографии, тексты, стихотворения, прикреплённые близкими погибших. Это пространство сильно нагружено эмоциями и травматическим опытом. В нижней части памятника систематически расставлены около сотни лампад (видимо, оставшихся после официального траурного мероприятия) и присутствуют живые цветы.

Привлекает внимание то, что напротив описанного мемориала также присутствует другой, тоже устроенный в форме стены – стены почёта советского типа, на которой представлены герои Украины, получившие это звание за руководство городскими предприятиями и достижения на этом поприще. Третий, также вытянутый в линию мемориал находится между зданиями Облсовета и Обладминистрации. Это серия каменных стел с портретами выдающихся уроженцев города в виде бронзовых панелей с барельефами; с обратной стороны на стелах таблички с указаниями выдающихся событий в истории города. Обращает на себя внимание, что две панели и две таблички уже были демонтированы в силу идеологических соображений, при том, что мемориал был поставлен только менее десяти лет назад.

В юго-западной части исследованной зоны расположены установленные в качестве памятников ракеты – по уверению опрошенных прохожих, использовавшиеся для полётов в космос. Рядом находится “информационно-выставочный центр”, на котором размещён большой экран, на котором в непрерывном режиме показывают информационные исторические фильмы (с громко включённым звуком) – в период нашего нахождения там, о Второй мировой войне и роли в ней УПА. Рядом, а также на самой высокой ракете вывешены красно-чёрные флаги УПА. Таким образом, всё место используется для интенсивной идеологической пропаганды. Нужно отметить, что за всё время нашего нахождения там, мы не увидели никого, кто остановился бы перед экраном.

За мемориалом “Небесной Сотни” располагается мемориал героям АТО, созданный на манер информационных стендов с большими фотографиями и надписями на разных языках мира. Он носит официальный характер и слабее нагружен эмоционально, чем мемориал Небесной Сотни. Замыкает мемориальное пространство парка памятник Чернобыльской трагедии, поставленный ещё в 1980-е гг. Это арка с колоколом и скульптурным изображением глухаря перед ним. Колокол, со слов прохожих, был несколько лет назад украден, но восстановлен при помощи собранных населением средств, что свидетельствует о том, что памятник не утратил своё значение для горожан.

Вторая часть парка не нагружена мемориалами и используется исключительно в рекреационных целях. Будучи наиболее удалённой от основных зон власти, она всё ещё сохраняет не подвергшуюся декоммунизации символику: пятиконечные звёзды, а также серп и молот на фасаде административного здания 1950-х гг. Также наше внимание обратило на себя то, что вокруг административных зданий сохраняются посадки голубых елей – непременного атрибута территории прилегающей ко многим административным зданиям в советскую эпоху.

Пространство парка активно используется как рекреационная зона. Здесь сидят компаниями или спят на траве, проводят свадебные фотосессии. Согласно нашим наблюдением, на поведение этих людей никак не влияет соседство мемориалов. Также и прохожие, не задерживаются и не уделяют им никого внимания, воспринимая как естественную, повседневную часть городского ландшафта.

Эти сухие сведения возможно дополнить и личными впечатлениями от полевой практики. Впервые мне довелось работать в городском пространстве, столь сильно насыщенном различными мемориалами и знаками памяти. Некоторые из них имеют сильное, «давящее» психологическое воздействие, которое в свою очередь вызывало у меня вопросы этического свойства к самому себе. Требовалось некоторое усилие, чтобы поставить себя исключительно в исследовательскую позицию по отношению к таким объектам. Вероятно, это связано с тем, что ранее мне в основном доводилось работать с мемориалами 19 – первой половины 20 века, не связанными с «живой», длящейся травмой. Мой опыт постоянного проживания в соседней постсоветской стране (Беларуси) позволил мне легко прочесть многие коды, которые организовывают пространство, но с другой стороны я чётко осознал и многие различия белорусского и украинского материала, особенно в том, что касается истории последних десятилетий, интерпретировать которые я мог, только полагаясь на пояснения местных жителей и проводников. Кроме того, это был интересный опыт взаимодействия в команде международных участников с различными культурными перспективами, которые несомненно помогли расширить и мой собственный взгляд на изучаемое пространство.

---

---